Отправлено: 19.06.08 13:19. Заголовок: Загадка

возвышенный горб -
запасливое бремя
выносливому

провидцем, понял:
вода в пустыне - мираж,
береги свою

волны в барханах
далеки от берега.
но песок плывёт


фото Николая Абросимова
2007 год

 Отправлено: 22.04.10 16:34. Заголовок: загадки Весны

Колыхание цветущей на ветру Музыки
Привлекает благоуханием Вёсен
Порхающих легкокрылов.
А Она, всегда живая,
Ждёт своего –
Танцующего в флейте Вечности

 Отправлено: 22.04.10 16:35. Заголовок: загадки Весны

В мирах творящие
Любовью Первозданной,
Остыли в каплях янтаря -
Не ослепить сияньем
Плачущих Дерев.
Дать к зримым прикоснуться
Формам Света,
Незримый оставляя след…
И Золото немеркнущих Времён.

(«слёзы моря», «дар Солнца», что-то ещё…)

 Отправлено: 22.04.10 16:37. Заголовок: простая загадка

В «споре художника с поэтом» что побеждает?...
Искренность

 Отправлено: 26.04.10 08:10. Заголовок: отгадка

Не Мир - загадка, а человек,
Подобный Ему.
Между ними вижу только
Одно различие - в скорости жизни.
Миру - Вечность,
Человеку - Миг.
Если они тождественны,
То суть одна.
Но у человека задача сложнее -
За Миг познать Вечность.
А у Мира она поважнее -
Не обесценить Мгновение.

 Отправлено: 07.08.11 13:49. Заголовок: Что ж, время не щади..

Что ж, время не щадит
И толкам распускает языки
До времени,
Пока весы ещё легки,
И чаши только ждут,
Чтоб перелиться.
Тогда лишь смогут проясниться
Маски, морды в лицах…
Пока ж терпенью беспощадно -
Длиться,
Как тиски…

 Отправлено: 11.01.12 00:03. Заголовок: Поэт

Поэт

Карел Чапек

Заурядное происшествие: в четыре часа утра на Житной
улице автомобиль сбил с ног пьяную старуху и скрылся, развив
бешеную скорость. Молодому полицейскому комиссару Мейзлику
предстояло отыскать это авто. Как известно, молодые
полицейские чиновники относятся к делам очень серьезно.
- Гм... - сказал Мейзлик полицейскому номер 141. -
Итак, вы увидели в трехстах метрах от вас быстро удалявшийся
автомобиль, а на земле - распростертое тело. Что вы прежде
всего сделали?
- Прежде всего подбежал к пострадавшей, - начал
полицейский, - чтобы оказать ей первую помощь.
- Сначала надо было заметить номер машины, - проворчал
Мейзлик, - а потом уже заниматься этой бабой... Впрочем, и
я, вероятно, поступил бы так же, - добавил он, почесывая
голову карандашом. - Итак, номер машины вы не заметили.
Ну, а другие приметы?
- По-моему, - неуверенно сказал полицейский номер 141, -
она была темного цвета. Не то синяя, не то темно-красная.
Из глушителя валил дым, и ничего не было видно.
- О господи! - огорчился Мейзлик. - Ну, как же мне
теперь найти машину? Бегать от шофера к шоферу и
спрашивать: "Это не вы переехали старуху?" Как тут быть,
скажите сами, любезнейший?
Полицейский почтительно и равнодушно пожал плечами.
- Осмелюсь доложить, у меня записан один свидетель. Но
он тоже ничего не знает. Он ждет рядом в комнате.
- Введите его, - мрачно сказал Мейзлик, тщетно стараясь
выудить что-нибудь в куцем протоколе. - Фамилия и
местожительство? - машинально обратился он к вошедшему, не
поднимая взгляда.
- Кралик Ян - студент механического факультета, -
отчетливо произнес свидетель.
- Вы были очевидцем того, как сегодня в четыре часа утра
неизвестная машина сбила Божену Махачкову?
- Да. И я должен заявить, что виноват шофер. Судите
сами, улица была совершенно пуста, и если бы он сбавил ход
на перекрестке...
- Как далеко вы были от места происшествия? - прервал
его Мейзлик.
- В десяти шагах. Я провожал своего приятеля из... из
пивной, и когда мы проходили по Житной улице...
- А кто такой ваш приятель? - снова прервал Мейзлик. -
Он тут у меня не значится.
- Поэт Ярослав Нерад, - не без гордости ответил
свидетель. - Но от него вы ничего не добьетесь.
- Это почему же? - нахмурился Мейзлик, не желая
выпустить из рук даже соломинку.
- Потому, что он... у него... такая поэтическая натура.
Когда произошел несчастный случай, он расплакался, как
ребенок, и побежал домой... Итак, мы шли по Житной улице,
вдруг откуда-то сзади выскочила машина, мчавшаяся на
предельной скорости...
- Номер машины?
- Извините, не заметил. Я обратил внимание лишь на
бешеную скорость и говорю себе - вот...
- Какого типа была машина? - прервал его Мейзлик.
- Четырехтактный двигатель внутреннего сгорания, -
деловито ответил студент механик. - Но в марках я, понятно,
не разбираюсь.
- А какого цвета кузов? Кто сидел в машине? Открытая
или лимузин?
- Не знаю, - смущенно ответил свидетель. - Цвет,
кажется, черный. Но, в общем, я не заметил, потому что,
когда произошло несчастье, я как раз обернулся к приятелю:
"Смотри, говорю, каковы мерзавцы: сбили человека и даже не
остановились".
- Гм... - недовольно буркнул Мейзлик. - Это, конечно,
естественная реакция, но я бы предпочел, чтобы вы заметили
номер машины. Просто удивительно, до чего не наблюдательны
люди. Вам ясно, что виноват шофер, вы правильно заключаете,
что эти люди мерзавцы, а на номер машины вы - ноль внимания.
Рассуждать умеет каждый, а вот по-деловому наблюдать
окружающее... Благодарю вас, господин Кралик, я вас больше
не задерживаю.
Через час полицейский номер 141 позвонил у дверей поэта
Ярослава Нерада.
- Дома, - ответила хозяйка квартиры. - Спит.
Разбуженный поэт испуганно вытаращил заспанные глаза на
полицейского. "Что же я такое натворил?" - мелькнуло у него
в голове.
Полицейскому, наконец, удалось объяснить Нераду, зачем
его вызывают в полицию.
- Обязательно надо идти? - недоверчиво осведомился поэт.
- Ведь я все равно уже ничего не помню. Ночью я был
немного...
- Под мухой, - понимающе сказал полицейский. - Я знаю
многих поэтов. Прошу вас одеться. Я подожду.
По дороге они разговаривали о кабаках, о жизни вообще, о
небесных знамениях и о многих других вещах; только политике
были чужды оба. Так, в дружеской и поучительной беседе они
дошли до полиции.
- Вы поэт Ярослав Нерад? - спросил Мейзлик. - Вы были
очевидцем того, как неизвестный автомобиль сбил Божену
Махачкову?
- Да, - вздохнул поэт.
- Можете вы сказать, какая это была машина? Открытая,
закрытая, цвет, количество пассажиров, номер?
Поэт усиленно размышлял.
- Не знаю, - сказал он. - Я на это не обратил внимания.
- Припомните какую-нибудь мелочь, подробность, -
настаивал Мейзлик.
- Да что вы! - искренне удивился Нерад. - Я никогда не
замечаю подробностей.
- Что же вы вообще заметили, скажите, пожалуйста? -
иронически осведомился Мейзлик.
- Так, общее настроение, - неопределенно ответил поэт.
Эту, знаете ли, безлюдную улицу... длинную...
предрассветную... И женская фигура на земле... Постойте!
- вдруг вскочил поэт. - Ведь я написал об этом стихи, когда
пришел домой.
Он начал рыться в карманах, извлекая оттуда счета,
конверты, измятые клочки бумаги.
- Это не то, и эго не то... Ага, вот оно, кажется. - И
он погрузился в чтение строчек, написанных на вывернутом
наизнанку конверте.
- Покажите мне, - вкрадчиво предложил Мейзлик.
- Право, это не из лучших моих стихов, - скромничал поэт.
- Но, если хотите, я прочту.
Закатив глаза, он начал декламировать нараспев:

Дома в строю темнели сквозь ажур,
Рассвет уже играл на мандолине.
Краснела дева
В дальний Сингапур
Вы уносились в гоночной машине.
Повержен в пыль надломленный тюльпан.
Умолкла страсть Безволие... Забвенье
О шея лебедя!
О грудь!
О барабан и эти палочки -
трагедии знаменье!

- Вот и все, - сказал поэт.
- Извините, что же все это значит? - спросил Мейзлик. -
О чем тут, собственно, речь?
- Как о чем? О происшествии с машиной, - удивился поэт.
- Разве вам непонятно?
- Не совсем, - критически изрек Мейзлик. - Как-то из
всего этого я не могу установить, что "июля пятнадцатого
дня, в четыре часа утра, на Житной улице автомобиль номер
такой-то сбил с ног шестидесятилетнюю нищенку Божену
Махачкову, бывшую в нетрезвом виде. Пострадавшая отправлена
в городскую больницу и находится в тяжелом состоянии". Обо
всех этих фактах в ваших стихах, насколько я мог заметить,
нет ни слова. Да-с.
- Все это внешние факты, сырая действительность, - сказал
поэт, теребя себя за нос. - А поэзия - это внутренняя
реальность. Поэзия - это свободные сюрреалистические
образы, рожденные в подсознании поэта, понимаете? Это те
зрительные и слуховые ассоциации, которыми должен
проникнуться читатель. И тогда он поймет, - укоризненно
закончил Нерад.
- Скажите пожалуйста! -воскликнул Мейзлик - Ну, ладно,
дайте мне этот ваш опус. Спасибо. Итак, что же тут
говорится? Гм... "Дома в строю темнели сквозь ажур..."
Почему в строю? Объясните-ка это.
- Житная улица, - безмятежно сказал поэт. - Два ряда
домов. Понимаете?
- А почему это не обозначает Национальный проспект? -
скептически осведомился Мейзлик.
- Потому, что Национальный проспект не такой прямой, -
последовал уверенный ответ.
- Так, дальше: "Рассвет уже играл на мандолине..."
Допустим. "Краснела дева..." Извиняюсь, откуда же здесь
дева?
- Заря, - лаконически пояснил поэт.
- Ах, прошу прощения. "В дальний Сингапур вы уносились в
гоночной машине"?
- Так, видимо, был воспринят мной тот автомобиль, -
объяснил поэт.
- Он был гоночный?
- Не знаю. Это лишь значит, что он бешено мчался.
Словно спешил на край света.
- Ага, так. В Сингапур, например? Но почему именно в
Сингапур, боже мой?
Поэт пожал плечами.
- Не знаю, может быть, потому, что там живут малайцы.
- А какое отношение имеют к этому малайцы? А?
Поэт замялся.
- Вероятно, машина была коричневого цвета, - задумчиво
произнес он. - Что-то коричневое там непременно было.
Иначе откуда взялся бы Сингапур?
- Так, - сказал Мейзлик. - Другие свидетели говорили,
что авто было синее, темно-красное и черное. Кому же
верить?
- Мне, - сказал поэт. - Мой цвет приятнее для глаза.
- "Повержен в пыль надломленный тюльпан", - читал далее
Мейзлик. - "Надломленный тюльпан" - это, стало быть, пьяная
побирушка?
- Не мог же я так о ней написать! - с досадой сказал
поэт. - Это была женщина, вот и все. Понятно?
- Ага! А это что: "О шея лебедя, о грудь, о барабан!" -
Свободные ассоциации?
- Покажите, - сказал, наклоняясь, поэт. - Гм... "О шея
лебедя, о грудь, о барабан и эти палочки"... Что бы все это
значило?
- Вот и я то же самое спрашиваю, - не без язвительности
заметил полицейский чиновник.
- Постойте, - размышлял Нерад. - Что-нибудь подсказало
мне эти образы... Скажите, вам не кажется, что двойка
похожа на лебединую шею? Взгляните.
И он написал карандашом "2".
- Ага! - уже не без интереса воскликнул Мейзлик. - Ну,
а это: "о грудь"?
- Да ведь это цифра три, она состоит из двух округлостей,
не так ли?
- Остаются барабан и палочки! - взволнованно воскликнул
полицейский чиновник.
- Барабан и палочки... - размышлял Нерад. - Барабан и
палочки... Наверное, это пятерка, а? Смотрите, - он
написал цифру 5. - Нижний кружок словно барабан, а над ним
палочки.
- Так, - сказал Мейзлик, выписывая на листке цифру "235".
- Вы уверены, что номер авто был двести тридцать пять?
- Номер? Я не заметил никакого номера, - решительно
возразил Нерад. - Но что-то такое там было, иначе бы я так
не написал. По-моему, это самое удачное место? Как вы
думаете?

Через два дня Мейзлик зашел к Нераду. На этот раз поэт
не спал. У него сидела какая-то девица, и он тщетно пытался
найти стул, чтобы усадить полицейского чиновника.
- Я на минутку, - сказал Мейзлик. - Зашел только сказать
вам, что это действительно было авто номер двести тридцать
пять.
- Какое авто? - испугался поэт.
- "О шея лебедя, о грудь, о барабан и эти палочки!" -
одним духом выпалил Мейзлик. - И насчет Сингапура
правильно. Авто было коричневое.
- Ага! - вспомнил поэт. - Вот видите, что значит
внутренняя реальность. Хотите, я прочту вам два-три моих
стихотворения? Теперь-то вы их поймете.
- В другой раз! - поспешил ответить полицейский
чиновник. - Когда у меня опять будет такой случай, ладно?

1928


-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

 Отправлено: 12.01.12 01:15. Заголовок: «Се Матрица и Поэт»

«Се Матрица и Поэт»

«В творчестве поэтов встречаются стихи, написанные простыми, понятными словами, но смысл самого стихотворения сразу не ясен. Это объяснятся тем, что стихотворение написано на языке поэтических образов, как художник для каждого кусочка картины составляет смесь из чистых красок, так и поэт для каждой части стихотворения создаёт поэтические образы, используя обычные слова языка»

«В языкознании тоже существует подобное фундаментальное понятие - сема. Строгого научного определения семы тоже не существует *, но это не мешает пользоваться понятием семы при соответствующих исследованиях. Понятие сема обычно объясняют на примерах, итак сема обозначаемая словом "музыка", слова "оркестр", "скрипач", "скрипка", "нота" имеют отношение к музыке, т.е. содержат сему "музыка".
Слова, содержащие одну и ту же сему, образуют семантический ряд, но каждое слово содержит много сем, на что уж музыкально слово "нота", но ноты бывают и дипломатические, т.е. слово "нота" содержит и сему "дипломатия", "скрипка" содержит сему "дерево" ибо сделана из ели, "скрипач" содержит сему "человек", "оркестр" содержит сему "коллектив", да и сама "музыка" содержит сему "звук
Семы существуют объективно, это было в частности доказано работой Лурия А.Р. Виноградова О.С.
. "Семантическая структура слова" М.1971. Любой текст представляет собой множество взаимно пересекающихся, взаимно переплетающихся и взаимно проникающих друг в друга семантическихих рядов. Семы, особенно в стихах колеблются по определённым законам, и именно закон колебания семы определяет отбор и место конкретного слова в стихотворении.»**

Данные выводы взяты из «Что сказал поэт. Перевод с поэтического на русский» - автор Видарий Левит

__________________________________________________________________________________________

Как предполагает автор «Строгого научного определения семы тоже не существует»
Попробуем подойти к попытке толкования «семы»* при помощи
Славянского Герметизма насколько мы кое-что уразумели из его уроков и без претензий на открытия или "истину в последней инстанции".


Сема – знак - определение из словаря

Се – Ма, Се- Ман Ти Ка

Ма – Маназ- Мысль- Мать- Материя

Рунически: Се – Кеназ + Маназ, в Геноме последовательно 11 и 13-й Арканы, представляющий нижний или материальный мир. По-русски говоря – Како Мыслете.
Попытка разобраться в слове Сема, с т.з. перевода смысла и толкования Знака невозможна без осмысления связи с миром Первообразов.

Понять Поэта – перевести Небо, дать однозначное толкование многозначному – попытка обуздать Символ Слова и вложить в него единственно возможный (понятый на какой-то момент дешифровщику) смысл.
Очертание смысла в смысле Знака «Се – Ма» условно и символично. Мантика более привычна как пресловутое гадание или угадывание, распознавание поэтом послания Небес. Возможно ли это? И да и нет.
Ограничить определением безграничное означают рамки контекста.
Попытки осмыслить один из вариантов смысла многозначной реальности, творящейся вместе со смыслосодержащим и смыслораспознающим – поэтом, это искусство Поэзии как со_творящей Магической Реальности.
Поэт – толкователь символа семы и её соавтор. Поэтичекий «продукт» такого сотворчества - слово и есть его внутренняя реальность осмысленных по-своему образов.
Каждый поэт – индивидуальный шифр и своеобразный ключ к Небу.
В этой связи – возможно ли понять самого поэта без переводчиков? И да и нет. Т.к. подобное понимает подобное.
Понять конкретного поэта – сонастроиться с ним на резонанс того образа, который он пытается описать. Универсальное понимание – это осознание всеединства многообразной реальности (Матрицы). По сути – посвящение и цель познающего и резонирующего с миром образов в эволюции сознания


Слово Ключ начинается с руны Кано или Кеназ. Русское – Како.
В Принципе Подобия «Како наверху так и внизу» оно являет собой начало этой образно-смысловой аллегории дуальности мироздания и олицетворяет отражённое Небо в индивидуальной душе поэта или кави (другое название поэта).
Говоря, что поэты немного не от мира сего, мы имеем в виду процесс поэтического творчества, невозможного без временного ухода поэта из мира повседневности в мир грёз через медитацию и соответственно некоторую отрешенность от мира сего с погружением в мир Универсальных символов или в коллективное-бессознательное или Океан Божественного Сознания

** Универсальная Се Ма – Образы Небес, настроенная под индивидуальный ключ по Принципу голографичности, который трактуется как всё во всём и каждое в каждом, магическая голографическая реальность, несколько иначе объясняемая приведённой цитатой, но по сути отражающая смысл одного и того же. Различие лишь в обнаружении первоисточника первообразов и её алгоритма (Принципов Мироздания) – сокровищнице смыслов и сем

Се Ма всегда будет оставаться в некотором роде загадкой или Коаном, роднящим её не только по содержанию, но и по сочетанию набора знаков или символов – букв или рун.

Следующее понятие раскрывает вышесказанное.

КоАн – Кано+ Ансуз
Како Аз
11 и 1 Арканы
А есть ещё и акын – обратное чтение Аз + Како


Мастера коанов имеют дело с такой же магической реальностью, что и поэты. Коан – как одна из разновидностей магической семы. Мышление поэта отличается парадоксальностью и роднит его с мастером дзен.
Это хорошо иллюстрирует рассказ Карела Чапека "Поэт", на который ссылается Видарий Левит , чьи цитаты взяты в начале этой статьи.
Приведённая ниже краткая справка поможет найти эти всепроникающие связи.
Получаем следующее: поэт, кави, акын, коан - инструменты нашего «нижнего» мира для подключения к «верхнему» для реализации всеединства с Целым. Тот же колебательный волновой процесс.
Изобретает ли что-то своё новое каждый из переводчиков с Небесного, пытаясь овладеть универсальным кодом Слова или же олицетворяет сотворчество с Божественным Сознанием или «Семой в смысле Се - Матрицы»?... Мы лишь предприняли попытку для расширения кругозора о понятии Се Ма и её более глубоких причинах и связях, наметив ориентиры для дальнейших исследований этой темы.


«КОАН (яп. "загадка", кит. "гунъань") — средство стимулирования мысли, поиска, напряженной работы мозга; одной из двух важнейших практик буддизма Чань (см. Дзен), помогающей в достижении состояния У (см. Сатори). Первоначально в китайском языке термином "К." обозначался официальный документ в судебной практике, но с 8 в. К. — это истории из жизни патриархов Чань, которые наставник предлагает адепту в качестве интеллектуальной задачи. К. обязательно содержит парадокс, который решить рациональным способом невозможно. В классической средневековой литературе буддизма Чань (Дзен), содержащей изречения, диалоги, вопросы и загадки, фиксировались лишь высказывания, вызывавшие, по утверждению наставников Дзен, состояние У (сатори).

Письменно К. зафиксировано более 2000, из них 1700 гунъаней. Классические примеры: "Удар двумя руками — хлопок, а что такое хлопок одной рукой?" (В качестве ответа, поиск которого мог длиться годами, предполагалось полное молчание.) Вопрос ученика: "Что есть Дзен?" Ответ наставника Дзен: "Кипящее масло над огнем". Вопрос ученика: "Кем является Будда?" Ответ наставника Дзен: "Тремя цинами воска". Вопрос ученика: "Говорят, что все многообразие сводится к единому, но может ли быть уменьшено единое?" Ответ наставника Дзен: "Когда я был в районе Дзина, у меня был плащ весом в 7 цин". Следовательно, любой вопрос, с точки зрения наставника Дзен, абсурден, т. к. вопрошающий, вычленяя факт из единства бытия, тем самым уже детерминирует его. Ответ наставника Дзен абсурден по той же причине. Однако весь диалог иллюстрирует тождественность любого высказывания, тем самым имея смысл в системе буддизма Чань (Дзен): за внешним, кажущимся абсурдностью и нелепостью К., необходимо отыскать глубокий внутренний смысл, отыскать наиболее удачный парадоксальный ответ.
Примеры К.: 1) "Однажды монах спросил Шао-шаня: "Существует ли высказывание, которое не было бы ни истинным, ни ложным?" Шао-шань ответил: "В белом облаке не увидишь ни следа уродства". 2) "Три монаха: Сю-фэнь, Чжинь-шань и Йень-тоу — встретились в саду храма. Сю-фэнь увидел ведро с водой и указал на него. Чжинь-шань сказал: "Вода чиста и отражает образ Луны". "Нет, нет, — сказал Сю-фэнь, — это не вода, это не Луна". Йень-тоу перевернул ведро".
К. должен полностью завладеть сознанием ученика, вытеснив прочие мысли, затем после ментального перенапряжения наступает внезапный прорыв, и смысл К. становится понятным. Многие К. стали нормативными и их передают следующим поколениям. Два наиболее известных китайских сборника К. "Бияньлу" ("Записки у бирюзовой скалы") и "Уменьгуань" ("Застава без ворот") составлены в 11—13 вв. Эти сборники применяются и японскими наставниками Дзен, которые в направлении Риндзай-сю буддизма Чань (Дзен) отдают К. предпочтение перед сидячей медитацией Дзадзен (см. Дзадзен): адепту Дзен предлагают решать цепочку К. один за другим.»
С. В. Силков

ещё о коанах